Unilibrary. Oliy ta'lim muassasalarining yagona elektron kutubxona axborot tizimi.

Ёлланмаган қотил

Муаллифнинг дастлабки «Ўргимчак тЎри» асари каби, ушбу киссаси хам китобхонларни бефарқ қолдирмайди, деган умиддамиз.

Ёлланмаган қотил

Муаллифнинг дастлабки «Ўргимчак тЎри» асари каби, ушбу киссаси хам китобхонларни бефарқ қолдирмайди, деган умиддамиз.

Собрание сочинений. Том 7. Хроника наших дней

Взволнованная свеча позволяет различить причудливую тень на стене, кипу чертежей, циркуль, крохотного котенка, кото-рый дремлет среди бутылок и бумаг, наконец, худое лицо, обес-цвеченное бессонными ночами. Вот где живет этот молодой мечтатель. Соседи давно пого-варивают, что у него ум зашел за разум. Впрочем, это славный малый и, конечно же, патриот. Быть непатриотом в эти годы трудно, да и опасно: на дворе стоит год VIII единой и недели мой Республики. В комнате портрет бравого корсиканца, того самого, который беспощадно истребляет всех врагов революции: и тайных шуанов, и эмигрантов, и австрийцев.

Диагностика и коррекция в образовании детей с задержкой психического развития:

Для студентов педагогических вузов, педагогов общеобразовательных школ, специалистов, связанных с коррекционно-развивающим обучением детей.

Собрание сочинений. Том 6. Оттепель.

На заводе все относились к Коротееву с уважением. Дирек-тор Иван Васильевич Журавлев недавно признался секретарю горкома, что без Коротеева выпуск станков для скоростного резания пришлось бы отложить на следующий квартал. Дмитрия Сергеевича ценили, однако, не только как хорошего инженера, поражались его всесторонним знаниям, уму, скромности. Главный конструктор Соколовский, человек, по общему мнению, язвительный, ни разу не сказал о Коротееве дурного слова.

Собрание сочинений. Том 5. Буря Роман.

Сергей бережно хранил маленькую фотографию девушка с тяжелой косой вокруг головы, с ласковыми и, однако, суровыми глазами, героиня Тургенева или подруга Софьи Перовской. Это была фотография Нины Георгиевны в ту пору, когда она вышла из тюрьмы. В подполье она показала себя смелой и беззаветно преданной. Потом на ее плечи легли заботы о боль-ном муже, о детях. Муж ее, по профессии экономист, был че-ловеком отвлеченным; жизнь ему представлялась стройным зданием, и он терялся, когда та или иная деталь, с которой он случайно сталкивался, не соответствовала высоким принципам.

Глобаллашув ва хавфсизлик

Олий ва ўрта махсус таълим муассасаларининг профессор ва ўқитувчилари, талабалари, ҳуқуқни мҳофаза қилиш органларининг ходимлари ва барча қизиқувчи китобхонлар оммасига мўлжалланган.

Собрание сочинений. Том 4 Рассказы. Падение Парижа Роман

На платформе плакала женщина. Солдат растерянно прижимал к груди бутылку. Потом зашатались пальто на крюках, дома дрогнули и смешались. Ни меня, ни Вилли никто не провожал. Безразлично я оглядел соседей. Старик уже успел задремать, он раскрыл круглый беззубый рот. Дама вытащила вязанье. Я развернул газету; это было связано со скрипом тормозов, с подушками, полными едкой пыли, с обрывками мыслей: «Не успел повидать Макса... как только приеду, надо позвонить Демо...» Среди «сборной парижской», среди гангстеров и конференций металась история: забастовки, протесты, трупы, нестройные, неуверенные дожди, несколько капель на разогретом асфальте. Таким казалось мне время.

Собрание сочинений. Том 3. Заговор равных. День второй. Стихотворения.

Это был будничный день септиди семнадцатого плювноза года третьего или по старому календарю четверг седьмого февраля 1795 года, посвященный упраздненною церковью святой Доротое, а революцией лишаю растению, как известно, паразитарному. Впрочем, парижане не думали ни о ботанике, ни о свят цах. Они думали скорей всего о хлебе.

Собрание сочинений. Том 2.

Можно было бы начать историю нашего героя восклицанием: «Злоупотребления в «Югвошелке» наконец-то раскрыты!» Но добросовестность принуждает нас начать издалека, не с «Югвошелка», а с телескопа, с большого хвостатого телескопа, кото-рый задолго до образования различных трестов плавал в круглом аквариуме, среди прочих рыбешек и кудластых травинок.

Собрание сочинений. Том 14.

Ромен Роллан всегда любил свет теории. В этом сказались не только навыки ученого (им он навсегда остался, хотя занятия литературой и заставили его покинуть кафедру в Сорбонне), но и склонность к глубокому и всестороннему познанию процес-сов жизни, отличающая все его художественное творчество.

Европейские поэты возрождения.

Есть ли основания для того, чтобы выделять необозримую область поз-зии изо всего литературного наследия Возрождения? Да, есть: именно в поз-зни великий переворот в истории человечества, называемый Возрождением, или Ренессансом, обрел особенно раннее и особенно полное выражение. Но-вый человек, который начал создавать новую историю, именно через поэзию с наибольшей силой сказал о себе и своем времени, нашел в ней язык для своих чувств. Не случайно у колыбели новых литератур, на переломе от средневековья к Возрождению, стоят прежде всего поэты: Данте и Петрарка в Италии, Вийон во Франции,Чосер в Англии, Гарсиласо де ла Вега и Бос-кан в Испании, Брант и Мурнер в литературе немецких земель, Борнемисса в Венгрии. Во всех этих случаях речь идет не просто о подъеме интереса к поэтическому искусству, а о большом общем движении, развивающемся в каждой стране по-своему, но имеющем и свою внутреннюю взаимосвязь, и свои общие закономерности.

Поэзия трубодуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия Вагантов

Когда вспоминают о средних веках, то обычно представляют себе за-кованного в латы рыцаря, тяжелым мечом поражающего врага, камепные громады феодального замка, изнурительный труд крепостного крестьянина, унылый колокольный звон, раздающийся за монастырской стеной, и монаха, отрекшегося от мирских соблазнов. Железо. Камень. Молитвы и кровь

Корабль дураков. Себастиан Брант. Похвала глупости. Навозник гонится за орлом. Разговоры запросто. Эразм Роттердамский. Письма тёмны людей. Диалоги. Ульрих Фон Гуттен

Культура гуманизма, возникшая еще в XIV веке в Италии, к концу XV века прочно утвердилась в Германии и Нидерландах, вошедших с 1477-1482 годов в состав Германской империи. Подобно своим итальян-ским предшественникам, немецкие и нидерландские гуманисты высоко ста вили культурные завоевания античного мира, рисовавшегося им царством интеллектуальной и духовной свободы, решительно выступали против сред невековой схоластики, против вековой рутины, против всего, что ско-вывало и калечило человеческую жизнь

Европейская поэзия XVII века.

Художественное богатство европейской поэзии XVII столетия нередко недооценивают. Причина тому предрассудки, продолжающие иногда все еще определять восприятие литературного наследия этого бурного, противо-речивого, сложного времени. Принципиальному будто бы «антилиризму» XVII столетия ищут объяснения и в господстве нивелирующей человеческую личность придворной культуры, и в гнете абсолютизма, и во влиянии на умы метафизического склада мышления, рационалистической прямолинейности и просто-напросто рассудочности, и в склонности превращать поэзию в изощ ренную, искусственную формалистическую игру склонности, отождест вляемой, как правило, со стилем барокко.

Преступление Падре Амаро. Переписка Фрадике Мендеса. Эса Де Кейрош

Наиболее верный ключ к биографии Эсы (1845-1900) — художника искренней, по самой природе таланта, открытой исповеди в его творе-ниях. Роман «Семейство Майя» содержит сценку, бросающую свет на детские годы и автора и героя.